Кукушка в ночи - Страница 14

Два года, проведенные в Альпах и заполненные душевными переживаниями из-за того, что она была отвергнута почти у самого алтаря, канули в прошлое, как и тот короткий период, когда она была невестой Стивена. Теперь боль ушла, рассеялась даже легкая грусть, не оставив горького осадка, Джанин и ее бывший жених наконец-то наладили добрые дружеские отношения. Он был прекрасным зятем, держался естественно и непринужденно, старался не вспоминать о былом, и Джанин считала это настоящим подвигом, если учесть, что Стивен был в свое время пылким возлюбленным обеих сестер.

Теперь он относился к ней с вниманием и симпатией, но это были внимание и симпатия зятя, а не мужчины, которого она когда-то считала очень привлекательным. Джанин не краснела, когда он делал ей Комплименты, и принимала их спокойно и с благодарностью, как дружескую похвалу. Однажды утром, когда девушка вышла в гостиную в узком шикарном платье из черного органди, которое выгодно оттеняло ее темные пушистые волосы и нежную матовую кожу, Стивен приподнял свой бокал с шерри в знак приветствия и с восхищенной улыбкой процитировал:

— Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос!

Но когда в гостиной появилась его жена, поразительно прекрасная в изумрудно-зеленом шелке, в браслетах с настоящими изумрудами, бросавшими отблески на ее тонкие запястья, Стивен, казалось, был настолько сражен ее красотой, что не сумел вспомнить подходящую к случаю цитату и не смог произнести ни слова. Он поднялся, подал ей бокал шерри и усадил в кресло, позаботившись, чтобы она устроилась поудобнее — поставила ноги на скамеечку и откинулась на подушку, — и, хотя лицо его оставалось непроницаемым, глаза светились искренним чувством.

Джанин наблюдала за этой красивой молодой парой, и у нее защемило сердце, когда она заметила, что рука Стивена задержалась на плече жены несколько дольше, чем нужно, что он заботливо заглянул ей в глаза и не отошел, пока окончательно не убедился, что ей комфортно и уютно в этом кресле. Джанин стало грустно оттого, что, по словам обоих, в настоящее время в их семейной жизни наметился кризис.

Стивен и Крис по-прежнему относились друг к другу с нежностью и теплотой, но не были по-настоящему близки. Ничего, утешала себя Джанин, у них все наладится. Стивен обеспечивал жену всем, что только можно пожелать, у них был прелестный дом, брак длился всего лишь два года, и, хотя они потеряли своего первенца, у них еще будут дети.

Их жизнь протекала на первый взгляд вполне благополучно, и все же… И все же это было не совсем так.

Окинув взглядом прелестную гостиную, в которой уже горел свет, потому что снаружи, над болотами, небо затянули огромные тучи и сгущалась предгрозовая тьма, Джанин подавила вздох. Она заметила, что китайская ваза уже заняла почетное место на гладкой поверхности стола и что на этот раз Миранда отсутствовала. Когда огромный мастиф, с которым Джанин начала уже устанавливать дружеские отношения, отлучался по своим собачьим делам, в гостиной почему-то становилось гораздо просторней и уютней.

Девушка радовалась тому, что ее старшая сестра быстро прониклась атмосферой общего веселья за ужином. А когда вечер подошел к концу, Крис казалась на удивление безмятежной.

В день своего приезда Джанин сама разливала кофе, чтобы избавить хозяйку дома от лишних хлопот. Но сегодня Крис настояла на том, чтобы занять свое законное место во главе стола — рядом с торжественно установленным на нем кофейником. Она не позволила обращаться с собой как с инвалидом — не позволила ни сестре, ни мужу, — а перед сном отказалась смотреть телевизор, хотя обожала вечерние передачи. Она предпочла беседу.

И их беседа, во время которой они вспоминали многие события из своего общего прошлого, длилась до тех пор, пока Стивен не вмешался и не заявил со всей твердостью, что Крис пора ложиться спать. И хотя они смеялись и Крис протестовала, он поднял ее на руки и отнес в спальню. Она, казалось, приняла его правила игры и так соскучилась по вниманию мужа, что не пыталась задержать Джанин в своей комнате, когда младшая сестра зашла пожелать ей спокойной ночи, как это было прошлым вечером. Крис была слишком увлечена вниманием Стивена, который настоял на том, чтобы самому причесать ее и снять с нее туфли.

Когда Джанин выходила из спальни и обернулась на пороге, он лукаво подмигнул ей и с сияющими счастьем глазами сказал:

— Зачем женщине нужна горничная, если у нее есть любящий муж?

Идя по коридору, Джанин повторяла про себя эти его слова.

Любящий муж… Был ли Стивен действительно любящим мужем? А если он действительно был таким любящим, каким старался казаться, зачем Крис понадобилось засыпать сестру письмами, умоляя ее вернуться домой?

Глубокой ночью Джанин была разбужена приглушенным криком, который раздался из комнаты сестры. Полусонная, девушка выскользнула из постели, набросила халат и помчалась по коридору, отделявшему ее комнату от центральной части дома.

В спальне Крис горел свет, дверь была широко распахнута. Джанин увидела Стивена в халате, наклонившегося над женой и явно старавшегося ее успокоить. Глаза Крис казались темными и огромными, просто вылезающими из орбит, а лицо — белым, как очищенный миндаль.

Дверь в ванную комнату, которая располагалась между спальнями супругов, была распахнута, и, подойдя к постели сестры, Джанин сквозь дверной проем смогла рассмотреть комнату зятя. Она обратила внимание на приятное освещение и на то, что комната была очень уютной, заметила краем глаза некоторые предметы, так сказать, мужского назначения, что произвело на нее определенное впечатление. На постели валялась раскрытая книга.